Отец Мара­та Баязо­ва, одно­го из фигу­ран­тов “Кем­пир-абад­ско­го дела”, решил поде­лить­ся сво­и­ми мыс­ля­ми и лич­ны­ми наблю­де­ни­я­ми о том, как ведёт­ся след­ствие и како­вы цели это­го уго­лов­но­го дела.

— Ува­жа­е­мый Манас Гапа­ро­вич, восемь меся­цев ваш сын нахо­дит­ся в заклю­че­нии. Как про­шли эти 8 меся­цев для вас и вашей семьи?

— Я пен­си­о­нер. Мне 77 лет. И я вынуж­ден копать­ся в этом дерь­ме… Это очень тяже­лая ситу­а­ция, когда твой сын сидит в СИЗО. Ведь сра­зу меня­ет­ся отно­ше­ние тво­их сосе­дей, род­ствен­ни­ков, окру­же­ния. Ста­тья, по кото­рой обви­ня­ют мое­го сына, очень страш­ная. Она под­ра­зу­ме­ва­ет и изме­ну Родине, под­го­тов­ку воору­жен­но­го вос­ста­ния, свер­же­ние вла­сти. Люди со сто­ро­ны могут поду­мать: “Здесь что-то есть. Если не воору­жен­ное вос­ста­ние, зна­чит аги­та­ция. Если не свер­же­ние вла­сти, зна­чит где-то что-то украл”… И мне­ние зна­ко­мых и род­ствен­ни­ков быва­ет раз­ным. Это накла­ды­ва­ет на нас, я имею вви­ду себя и жену, опре­де­лен­ный отпе­ча­ток. В такой ситу­а­ции ста­ра­ешь­ся отой­ти в сто­ро­ну, как-то спря­тать­ся, что­бы тебе кто-то что-то не ска­зал. Летом уез­жа­ем на дачу, косим тра­ву, поли­ва­ем цве­точ­ки и борем­ся со сво­им стрессом.

— Что вы дума­е­те о самом уго­лов­ном деле?

— Это очень пар­ши­вое дело. Задер­жа­ние мое­го сына про­из­ве­ли толь­ко на осно­ва­нии того, что он явля­ет­ся дру­гом Рав­ша­на. Толь­ко из-за это­го. Ему предъ­яв­ля­ют обви­не­ния на осно­ва­нии двух вещей. Взя­ли все его фото­гра­фии и скри­ны постов, кото­рые были выло­же­ны в соц­се­тях и отпра­ви­ли на экс­пер­ти­зу.  Госу­дар­ствен­ная линг­ви­сти­че­ская экс­пер­ти­за дала заклю­че­ние, что невоз­мож­но толь­ко по этим мате­ри­а­лам сде­лать вывод: что дума­ет чело­век, что пред­при­ни­ма­ет, и пла­ни­ру­ет ли он совер­шить гос­пе­ре­во­рот. Полу­чив такой ответ, след­ствие напра­ви­ло этот же мате­ри­ал экс­пер­ту, кото­рый рабо­та­ет в Ака­де­мии наук. Я поин­те­ре­со­вал­ся у адво­ка­тов, и узнал, что чело­век, кото­рый дал заклю­че­ние не явля­ет­ся чле­ном Ассо­ци­а­ции экс­пер­тов нашей стра­ны. Его ответ был на чистой бума­ге, а не на блан­ке Ака­де­мии наук, без печа­ти. В кон­це сто­я­ла толь­ко под­пись это­го экс­пер­та. Зна­чит он рабо­та­ет по дого­во­ру со след­стви­ем. А если по дого­во­ру, соот­вет­ствен­но была про­из­ве­де­на опла­та за его рабо­ту, в кото­рой он нашел при­зна­ки при­зы­ва к совер­ше­нию воору­жен­но­го гос­пе­ре­во­ро­та. Соот­вет­ствен­но, я хотел бы узнать, за какую сум­му он опре­де­лил судь­бу мое­го сына? Таким же обра­зом он опре­де­лил судь­бу всем 27 обви­ня­е­мым по Кем­пир-абад­ско­му делу. Пото­му что все обви­не­ния осно­ва­ны на заклю­че­нии это­го “экс­пер­та”.

— Какой вывод он сде­лал, про­смот­рев фото­гра­фии ваше­го сына?

— О том, что эти фото сви­де­тель­ству­ют о при­зы­вах к воору­жен­но­му гос­пе­ре­во­ро­ту. И во вре­мя пер­во­го апел­ля­ци­он­но­го засе­да­ния суда, Мара­та Баязо­ва обви­ни­ли, что он явля­ет­ся чле­ном Коми­те­та по защи­те Кем­пир-аба­да. Адво­кат сына, Эркин Садан­бе­ков, полу­чил пись­мен­ные заяв­ле­ния у чле­нов это­го Коми­те­та о том, что Баязов не являл­ся чле­ном это­го Коми­те­та, на встре­че не участ­во­вал и не нахо­дил­ся в том кафе. Адво­кат Садан­бе­ков про­вел боль­шую рабо­ту, добил­ся про­ве­де­ния допро­сов, на кото­рых клю­че­вые фигу­ран­ты дела вновь под­твер­ди­ли, что Марат Баязов не при­сут­ство­вал на встре­че в кафе. Об этом были напи­са­ны три про­то­ко­ла допро­сов.  На сле­ду­ю­щем судеб­ном засе­да­нии были пред­при­ня­ты все меры, что­бы эти доку­мен­ты были предо­став­ле­ны в суд. Писа­лись пись­ма-заяв­ле­ния в про­ку­ра­ту­ру, на имя стар­ше­го сле­до­ва­те­ля, что­бы он при­об­щил эти доку­мен­ты к делу и предо­ста­вил в суд. Но это­го не было сделано.

— То есть след­ствие не рабо­та­ет как положено?

— Мое­му сыну предъ­яв­ля­ют обви­не­ния на осно­ве двух дока­за­тельств – пер­вое, на осно­ве заклю­че­ния “экс­пер­та”, чья ком­пе­тен­ция вызы­ва­ет боль­шие сомне­ния. И вто­рое – уча­стие в Коми­те­те. Но из пока­за­ний дру­гих фигу­ран­тов, чле­нов Коми­те­та, мой сын не был ни участ­ни­ком это­го Коми­те­та, он даже не при­сут­ство­вал на той встре­че в кафе, где этот Коми­тет созда­вал­ся. То есть оба дока­за­тель­ства винов­но­сти несостоятельны.

— Какой мож­но сде­лать вывод?

— В целом само уго­лов­ное дело, начи­ная от задер­жа­ния и веде­ния след­ствия, воз­буж­де­но, что­бы запу­гать суще­ству­ю­щую оппо­зи­цию. Задер­жа­ли 27 чело­век и долж­ны обви­ни­тель­ное заклю­че­ние выве­сти, что­бы запу­гать всех. Но это дело слу­жит и для того, что­бы напу­гать пер­вое лицо. Ему демон­стри­ру­ют, что вокруг него толь­ко и ждут, что­бы под­нож­ку поста­вить, а то и пере­во­рот совер­шить. Ещё раз уточ­няю, это моё лич­ное мнение…

— На всех эта­пах это­го дела мы видим пол­ное без­за­ко­ние, абсо­лют­ное попра­ние и игно­ри­ро­ва­ние соблю­де­ния пра­вил веде­ния след­ствия. Были ли ана­ло­гии подоб­но­го в истории?

— У нас в стране про­изо­шли три «рево­лю­ции». Каж­дый при­шед­ший к вла­сти поли­тик рас­став­лял вокруг себя и самое глав­ное в сило­вых орга­нах сво­их людей. Те при­вле­ка­ли для реше­ния постав­лен­ных перед ними задач, сво­их людей. И так про­ис­хо­ди­ло мно­го раз. И я могу ска­зать с уве­рен­но­стью, что ввер­ху, что в сред­нем звене оста­лись толь­ко гиб­кие люди.

— Пла­сти­ли­но­вые…

— Пла­сти­ли­но­вые или вазе­ли­но­вые, это уже не будем уточ­нять. Гиб­кие люди, кото­рые нуж­ны любой вла­сти. Про­изо­шла дегра­да­ция ква­ли­фи­ка­ции испол­ни­тель­ной власти.

— 8 меся­цев вы живе­те в стрес­се, неспра­вед­ли­во­сти, неиз­вест­но­сти. Как изме­ни­лось ваше отно­ше­ние к Рав­ша­ну Дже­ен­бе­ко­ву? Из-за друж­бы с ним ваше­го сына столь­ко вре­ме­ни дер­жат в тюрьме…

— Я дове­ряю сво­е­му сыну и дове­ряю выбо­ру сво­е­го сына. Рав­шан – друг мое­го сына. Я нико­гда не давил на него, он доста­точ­но самостоятельный.

— Я задаю такой вопрос, исхо­дя из того, что пре­сле­до­ва­ние и слеж­ка за Рав­ша­ном и Мара­том была при каж­дой вла­сти. Я пом­ню, как в газе­те “Дело” пуб­ли­ко­ва­ли на раз­во­ро­те фото ваше­го сына и Рав­ша­на, что они встре­ча­ют­ся с каки­ми-то людьми…

— Я сво­е­му сыну пол­но­стью дове­ряю. Марат нико­гда не был поли­ти­ком. Это обыч­ная муж­ская друж­ба. И Марат не отка­зал­ся от этой друж­бы. Но я хочу обра­тить вни­ма­ние нашей вла­сти на такой момент — обви­ня­е­мых 27 чело­век. У каж­до­го из этих 27 есть дру­зья, род­ствен­ни­ки, дети, роди­те­ли, мини­мум чело­век 30 из ближ­не­го кру­га. Это око­ло 1000 чело­век. Мне­ние этих 1000 чело­век уже опре­де­лен­ное к этой вла­сти. Я хочу ска­зать, что власть сво­и­ми без­дум­ны­ми дей­стви­я­ми соб­ствен­но­руч­но мно­жит соб­ствен­ных врагов.

— Каж­дый чело­век носи­тель гене­ти­че­ско­го кода все­го рода. Ваш отец про­шел всю Вели­кую Оте­че­ствен­ную вой­ну. Его воен­ные доку­мен­ты хра­нят­ся в музее Фрун­зе. Если с такой ува­жа­е­мой семьей, как ваша, посту­па­ют таким обра­зом, то что с дру­ги­ми сделают?

— 25-30 лет назад я не одоб­рял тех род­ствен­ни­ков, кото­рые уез­жа­ют за гра­ни­цу. А сей­час у меня изме­ни­лось мне­ние. Кто бы ни спро­сил мое­го сове­та, я гово­рю: “Уез­жай отсю­да!” В нашей стране про­изо­шла пол­ная дегра­да­ция власти…

— У вас боль­шой жиз­нен­ный опыт, вы мно­гое виде­ли и зна­е­те. У вас есть какой-то про­гноз, чем закон­чит­ся это дело?

— Ника­ких про­гно­зов нет, пото­му что нет логи­ки в этом деле. По зако­ну всех фигу­ран­тов долж­ны были дав­но отпу­стить. Чем доль­ше это длит­ся, тем боль­ше недо­воль­ства в наро­де. Сре­ди всех обви­ня­е­мых в пер­вое вре­мя была уве­рен­ность, что их быст­ро отпу­стят. Сна­ча­ла дума­ли, что отпу­стят после того, как все Согла­ше­ния при­мут и под­пи­шут. Самое боль­шое ожи­да­ние, что после визи­та пре­зи­ден­та Узбе­ки­ста­на отпу­стят всех “сидель­цев”. И в этот пери­од был апел­ля­ци­он­ный суд. И на это засе­да­ние суда все “сидель­цы” при­шли с вещами.

— Да, я пом­ню. Была уве­рен­ность, что их отпустят!

— Вся логи­ка вела к это­му. Все были уве­ре­ны, что спра­вед­ли­вость вос­тор­же­ству­ет. Умуд­рен­ные боль­шим жиз­нен­ным опы­том люди при­шли в суд с веща­ми. Но ниче­го не про­изо­шло, пото­му что нет ника­кой логи­ки. Нет и не было ника­кой при­чи­ны их столь­ко вре­ме­ни дер­жать в заклю­че­нии. Из чего я сде­лал вывод, что реши­ли запу­ги­вать народ и наше пер­вое лицо до кон­ца. Пуга­ют две стороны.

— То есть вы счи­та­е­те, что пре­зи­дент Жапа­ров не заин­те­ре­со­ван в том, что­бы такое боль­шое коли­че­ство людей сидели?

— Вы дума­е­те, он зна­ет в подроб­но­стях, что это за дело и на чем стро­ит­ся обви­не­ние? Нет конеч­но. Этим делом его запугивают.

— Сей­час царит пол­ная все­доз­во­лен­ность с этим делом. Сле­до­ва­тель еди­но­лич­но при­ни­ма­ет самые серьез­ные реше­ния. Мы можем про­ве­сти ана­ло­гию со ста­лин­ски­ми репрессиями?

— Во вре­мя ста­лин­ских репрес­сий были откры­тые, пока­за­тель­ные про­цес­сы, с при­сут­стви­ем боль­шо­го коли­че­ства людей, в печа­ти пуб­ли­ко­ва­ли обви­ни­тель­ные речи, писа­ли репор­та­жи. Что­бы дока­зать, что этот чело­век враг наро­да. Прав­дой или неправ­дой, но они дока­зы­ва­ли вер­сию след­ствия. А у нас закры­ли судеб­ный про­цесс. Помни­те, Ака­ев тай­но под­пи­сал доку­мен­ты о пере­да­че Узен­гу-Куш? Без оглас­ки. А потом, когда вскры­лось, какие собы­тия после­до­ва­ли… Теперь по Кем­пир-Аба­ду. Его под­пи­са­ли, но подроб­но­стей это­го Согла­ше­ния никто не зна­ет. И сей­час закры­ли судеб­ный про­цесс по это­му делу. Для чего? Поче­му? Что­бы иметь воз­мож­ность ска­зать, что обви­не­ние предъ­яви­ло убе­ди­тель­ные дока­за­тель­ства, но мы не можем ска­зать и пока­зать какие, так как они засек­ре­че­ны. И на осно­ва­нии этих “убе­ди­тель­ных” дока­за­тельств и про­изой­дет осуж­де­ние. Поэто­му я хотел дове­сти до обще­ствен­но­сти пол­ную несо­сто­я­тель­ность обви­не­ний в отно­ше­нии мое­го сына.

Интер­вью под­го­то­ви­ла Лей­ла Саралаева

 

http://​www​.nlkg​.kg/​r​u​/​i​n​t​e​r​v​i​e​w​/​m​a​n​a​s​-​b​a​y​a​z​o​v​-​c​e​l​-​e​t​o​g​o​-​u​g​o​l​o​v​n​o​g​o​-​d​e​l​a​-​z​a​p​u​g​a​t​-​o​p​p​o​z​i​c​i​y​u​-​i​-​p​r​e​z​i​d​e​nta